Концепция лурии: как работает наш мозг?

Три функциональных блока мозга (А.Р. Лурия):

Блок регуляции уровней активности;
Блок приема, переработки и хранения информации;
Блок регуляции и контроля деятельности.

Верхние, «ассоциативные», слои мозговой коры играют важную роль в осуществлении наиболее сложных форм психической деятельности, становление которых происходит на поздних ступенях филогенеза и на поздних этапах развития человека.

Важным анатомическим фактом, является неравномерность распределения отдельных слоев коры в топографически различных участках коры головного мозга.

Факты показывают, что над каждой первичной областью мозговой коры, в которой преобладают низшие (афферентные или эфферентные) слои коры, надстраиваются вторичные области, в которых преобладают верхние (проекционно-ассоциационные) слои, играющие, существенную роль в функциональной организации работы отдельных анализаторов.

Школьная нейрокоррекция

Нейрокоррекция — это совокупность коррекционно-развивающих мер, позволяющая скоординировать «проблемные», отстающие функции головного мозга, которые определены в результате нейропсихологического обследования. Ведется работа с 3-мя блоками мозга. Выполняется поэтапное прослеживание каждой фазы, стимуляция всех зон мозга.Используется нейропсихологическая методика развития программирования и контроля произвольных действий.

Кроме этого, задания направлены на развитие:

наглядно-образного и логического мышления;
пространственно-аналитической деятельности;
восприятия, внимания и различных видов памяти;
воображения и креативного мышления;
навыков школьной деятельности (умения действовать по определенному правилу, ориентироваться на заданную систему требований).

Третий функциональный блок мозга

Третий функциональный блок мозга — блок программирования, регуляции и контроля сложных форм деятельности.

Он связан с организацией целенаправленной, сознательной психической активности, которая включает в свою структуру цель, мотив, программу действий по достижению цели, выбор средств, контроль за выполнением действий, коррекцию полученного результата. Обеспечению этих задач и служит третий блок мозга.

Аппараты третьего функционального блока мозга расположены кпереди от центральной лобной извилины и включают в свой состав моторные, премоторные и префронтальные отделы коры лобных долей мозга.

Лобные доли отличаются очень сложным строением и большим числом двусторонних связей со многими корковыми и подкорковыми структурами.

Отличительной особенностью этого блока является:

Проведение процессов возбуждения от третичных зонах к вторичным, затем к первичным;
Отсутствие модально-специфических зон (состоит из аппаратов только двигательного типа);
Наличие обширных двусторонних связей не только с нижележащими образованиями ствола мозга, но и со всеми остальными отделами коры больших полушарий.

По своей структуре и функциональной организации моторная кора относится к первичным, премоторная — к вторичным, а префронтальная — к третичным зонам коры больших полушарий.

Поэтому они выполняют функции, характерные для этих зон.

Нейроны моторной коры передают возбуждение к мышцам, отсюда начинается большой пирамидный путь. Именно эти зоны имеют ярко выраженную соматотопическую организацию, что наглядно проиллюстрировал Пенфилд («двигательный человечек»).

Премоторная кора обеспечивает двигательные программы, т. е. объединяет отдельные движения в единую кинетическую мелодию.

Префронтальные отделы играют решающую роль в формировании намерений, программ, в регуляции и контроле наиболее сложных форм поведения человека. Они состоят из мелкозернистых клеток с короткими аксонами и обладают мощными пучками восходящих и нисходящих связей с ретикулярной формацией.

Поэтому могут выполнять ассоциативную функцию, получая импульсы от первого блока мозга и оказывать интенсивное модулирующее влияние на образования ретикулярной формации, приводя ее активирующие импульсы в соответствие с динамическими схемами поведения, которые формируются непосредственно в префронтальной (лобной) коре.

Префронтальные отделы фактически надстроены над всеми отделами мозговой коры, выполняя функцию общей регуляции поведения.

При поражении третьего функционального блока мозга характер нарушения функций связан с тем, какой именно аппарат поврежден.

При поражении моторной коры затрудняется проведение возбуждения к конкретным мышцам (наблюдаются парезы и параличи отдельных групп мышц).

Поражение премоторной коры приводит к нарушению синтеза отдельных движений в единое целое (распад двигательных навыков), поражение префронтальных отделов проявляется в нарушении сознательной целенаправленной деятельности.

Исследования А. Р. Лурия показали, что в этом случае целенаправленное поведение заменяется «полевым» поведением, нарушается программа выполняемой деятельности, лобный больной не может подобрать адекватные средства деятельности, отсутствует контроль за ее выполнением и коррекция ошибок. При этом наблюдается персеверация (повторяемость) и стереотипизация движений.

Анализ особенностей строения и функционирования трех функциональных блоков мозга позволяет предположить, что каждая форма сознательной деятельности всегда является сложной функциональной системой и осуществляется, опираясь на совместную работу всех трех блоков мозга, каждый из которых вносит свой вклад в обеспечение всего психического процесса в целом.

Аппараты первого блока мозга обеспечивают необходимый уровень активации остальных блоков, второй блок отвечает за прием, анализ и переработку информации, поступающей из внешней среды, от экстерорецепторов.

С одной стороны, эта информация составляет основу для интегративной деятельности третьего блока, а с другой — является одним из источников активности первого блока.

Роль третьего блока проявляется в его интегрирующей, регулирующей, модулирующей функции. Обеспечивая важный этап в переработке информации, аппараты третьего блока оказывают модулирующее влияние и на первый и на второй блоки, что приводит как к изменению уровня активации коры, с одной стороны, так и к изменению порогов ощущения и восприятия — с другой.

Нарушение работы каждого из этих блоков обязательно приводит к дезинтеграции психической деятельности в целом, но каждый раз по-разному, так как приводит к нарушению соответствующих стадий деятельности.

Три мозга Маклина

Согласно теории Маклина, наш мозг можно разделить на три составляющие, или на три слоя, возникновение которых связано с эволюцией.

Первый мозг – ретикулярный, он же рептильный. Один из самых древних и был уже у древних рептилий, откуда и пошло его название. Он отвечает за базовые функции, необходимые для выживания: условные и безусловные рефлексы, стремление к удовлетворению основных потребностей (еда, размножение, самосохранение и защита и т.д.). Рептильный мозг стоит на страже и оберегает нас тогда, когда нам нужны наши рефлексы (в том числе на уровне «Дотронулся до чайника – отдернул руку»). Мы практически не можем его контролировать.
Второй мозг – лимбический, или эмоциональный; он же мозг млекопитающих. Последнее название получил за то, что есть у представителей этого класса животного царства. Отвечает за эмоции, социальные отношения и пр. Контролировать его мы также практически не можем, в то время как он нас – очень даже. Лимбический мозг видит своей задачей ограждение нас от опасности и удовлетворение базовых требований, только не на физическом, а на эмоциональном уровне. Он стремится к получению сиюминутного удовольствия и не особенно любит, чтобы мы напрягались (если только это не угрожает нам).
Третий мозг – неокортекс, или новая кора. Его еще называют визуальным мозгом. У некоторых животных (например, дельфинов) он тоже присутствует, но в меньшей степени, тогда как у человека неокортекс составляет внушительную долю коры головного мозга. Новая кора отвечает за мышление, речь, сенсорное восприятие, интеллектуальное развитие, самосознание, интеллект. Этот мозг думает не только о текущем моменте, но и о будущем, благодаря ему мы строим планы, мечтаем и т.д. Контролировать неокортекс мы можем, только это не всегда нам помогает (см. ниже).

Практические выводы из модели Маклина

Три системы мозга: вербальная vs невербальная коммуникация

Например, почему говорят, что невербальные сигналы достовернее слов? Потому что за невербальные сигналы отвечает лимбический мозг, а за слова – неокортекс. Как мы говорили выше, неокортекс поддается нашему контролю, тогда как лимбический мозг – практически нет. Поэтому если на словах человек отвечает положительно, а его жесты выдают отрицательный ответ, это весомый повод усомниться в правдивости речи.

Умение считывать жесты других людей – безусловно полезный навык, который может дать много полезной информации. Однако в любом хорошем издании, посвященном этой теме, вам обязательно напишут: не ставьте на человека ярлыки прежде, чем выясните все обстоятельства. Например, считается, что если человек притрагивается к носу, значит, он врет. В некоторых случаях это так, но возможны и другие варианты. Скажем, 15 минут назад у этого человека внезапно пошла кровь из носа, и теперь он инстинктивно проверяет, все ли в порядке.

Противостояние лимбического мозга и неокортекса

Что касается прокрастинации, боязни нового, а также энтузиазма в теории и ничегонеделания на практике, то эти, как и другие подобные ситуации, объединяет противостояние неокортекса и лимбического мозга. Напомним, что последний не любит изменений, стремится оградить нас от эмоциональных травм и предпочитает сиюминутные удовольствия. Поэтому мы часто прокрастинируем задачи, которые в прошлом уже приводили к неудачам (лимбический мозг защищает нас от неприятных эмоций). Из-за него же порой нам так тяжело дается выход из зоны комфорта: никто не знает, что может там ожидать, и лимбический мозг заранее настраивает нас против такого шага и против изменений (даже положительных).

даем себе обещания, а потом не выполняем их

С другой стороны, неокортекс способен вдохновить нас, заразить энтузиазмом, чтобы мы начали что-то делать, и это ощущение распространяется и на эмоциональный мозг. Но, когда энтузиазм и вдохновение уходят, лимбическая система вспоминает о том, что пора бы расслабиться, и нас снова тянет к сиюминутным удовольствиям. Вот почем наше бодренькое начало скатывается все к тем же прокрастинации и ничегонеделанию.

Учитывая, что лимбический мозг отвечает за эмоции, а новая кора – за логику, противостояние этих двух систем прослеживается и в ситуациях, когда «умом человек понимает, что к чему, а сердцем чувствует по-другому». Только в таком контексте это должно звучать: «Неокортексом понимаю, но лимбическая система заставляет меня думать другому».

Какой вывод можно сделать?

Впрочем, все описанное выше еще не значит, что единственное, что нам остается – идти на поводу у лимбического мозга. Просто, чтобы добиться большего успеха за более короткое время, стоит учесть данное противоречие. Одна из самых частых рекомендаций – по возможности успокоить лимбический мозг, не вгонять его в панику.

Поэтому часто эффективнее выходить из зоны комфорта постепенно и также постепенно (если, конечно, у вас есть для этого соответствующие возможности). Небольшие шаги не вызовут столь яркого протеста лимбической системы. Кроме того, незначительные изменения, как правило, предполагают, что вы ставите перед собой такие цели, которых можно достичь в краткосрочной перспективе (например, «Учить каждый день по 10 новых иностранных слов»). Если вы их достигнете, это станет отличной мотивацией к тому, чтобы дальше двигаться в выбранном направлении. В то время как долгосрочные цели («Выучить иностранный язык») не дадут быстрых результатов, а значит, не станут мотиватором для лимбического мозга, ведь он хочет положительных эмоций здесь и сейчас, а не когда-то там в будущем.

Если вы чувствуете, что вам нужна помощь психолога, обратитесь к сервису ZIGMUND.ONLINE. Для наших читателей действует специальное предложение: с промокодом EXPSY первое занятие будет стоить 2490 рублей

Рептильный мозг: притуплен, но не забыт

Обратимся и к рептильному мозгу. В современном мире он охраняет нас, но активен далеко не в полной мере. Его бОльшая активность была необходима тогда, когда человек выживал в суровой природе. Сейчас он нам тоже, безусловно, нужен, но на него сваливается не так много работы, как раньше. Между тем иногда слишком активная его работа приводит к психологическим проблемам. Скажем, порой именно ему обязаны сильным страхам, всепоглощающей ярости и другим предельно ярким, но не всегда продуктивным чувствам.